Опасный лаборант - Страница 36

– Эйнар, – представился Утопленник и назвал такую заковыристую фамилию, что никто не понял.

Он был плох. Истощён и практически слеп, вдоль ноги тянулся химический ожог, неизвестная зверюшка постаралась, лицо опалило солнцем, множество мелких ранок на теле разъело солёной водой и теперь они загноились.

Такую обузу команда сочла дурным знаком. «Хорошего человека море не выплюнет», – буркнул Паскаль, оставшись наедине с Муромцевым.

Больше ему не с кем было поделиться. У моряков он не встретил бы понимания, а учёным диковатый баск не доверял. Зато их слуга оказался свойским парнем и неробкого десятка, когда дошло до дела. Ему можно было рассказать.

– Подушка, – сказал баск на ломаном английском, с трудом подобрав из своего скудного словаря название для морского чудовища. – Подушка не захотела его жрать. Не годится в пищу. Мы подобрали. Зря. Я бы выкинул обратно. Может, море примет его на второй раз.

– Намучаемся мы с ним, – вздохнул Денис.

И хотя говорил он по-русски, баск понял. Кивнул, достал помятый серебряный портсигар и предложил Денису тонкую чёрную сигариллу.

Дополнительный пассажир для всех оказался лишним. Чтобы развернуть спальное место в форпике, пришлось разгромить с таким трудом обустроенную лабораторию. Спешно возвращали аппаратуру в исходное, запаковывали контейнеры, банки, сетки для сбора образцов.

– Вы что-то неважно выглядите, Виктор Николаевич, – заметил Денис к вечеру, когда кавардак был приведён в рабочий беспорядок.

– Я всю ночь во сне кухню отмывал, проснулся уставшим, – вяло отшутился старший научный сотрудник.

– Как ваша нога?

Казаков потрогал бинт.

– Слегка пульсирует. Попробую завтра нырять неглубоко, а дальше посмотрим.

– На мелководье я один справлюсь, Виктор Николаевич. Буду делать по семь-восемь спусков в день. Да много ли нам надо, в конце концов?

– В этой экспедиции наш девиз «Бери больше, плыви дальше». Чем разнообразнее получится коллекция, тем довольнее будет Арина Дмитриевна. Поэтому гребём всё подчистую, на борту рассортируем.

– Так точно! – улыбнулся Денис.

Утром яхта вышла в очаг ксеноинвазии.

Глава 14

На Муромцева плыли прозрачные ленты. Шириной с ладонь, они казались очень длинными, но под водой всё кажется больше. «Ленты» совершали гребные движения всем телом, извиваясь как змея. Даже на мелководье при хорошей видимости их было трудно заметить. Только когда они оказались рядом, Денис обратил внимание и замер. Он не забывал, что орудует во владениях пришельцев, грабит их огород, предварительно распугав сторожей, и такая нахрапистость не останется без ответа.

В правой руке был водолазный нож, которым лаборант отделял от грунта добычу, но Денис не надеялся, что успеет преодолеть сопротивление воды и опередить существ, для которых океан среда обитания. Если только «лента» вцепится, он сможет её рассечь. «Ленты» напоминали сплющенных с боков мурен и просвечивали насквозь. Две пары чёрных глаз, сбоку и сверху, белые зубы в массивных вытянутых челюстях, белёсая хорда и мутное содержимое кишечника – вот и всё, что моно было увидеть с расстояния вытянутой руки. Вплотную, когда «лента» проплывала возле самой маски, Денис мог разглядеть извивающееся тело и высокий гребной плавник от середины спины до хвоста.

«Ленты» шныряли вокруг него, словно принюхиваясь, а Муромцев застыл, медленно опускаясь на дно. Пояс с кармашками, в которых лежал отмеренный под его массу груз, придавал водолазу нейтральную плавучесть, но сетка с добычей тянула вниз.

Колени коснулись песка. Лаборант встал, как статуя аквалангиста, воздвигнутая курортным скульптором на потеху отдыхающим. «Ленты» не унимались, кружили, подплывали всё ближе, казалось, обнюхивали незнакомца. «Стая собак», – подумал Денис. Для нападения то ли некому было подать команду, то ли не находилось причины спровоцировать охотничий инстинкт. В тёплой воде под неопреновой курткой по телу бежали мурашки. «Нервное», – успокаивал себя Муромцев.

Единственным потенциальным раздражающим фактором был шум его дыхания. Щелчок клапана, вдох, шипение воздуха в редукторе, щелчок клапана, выдох. Банка была наполнена подводными звуками естественного происхождения – писк, трели, стук камней и клешней, негромкое уханье. Обитатели активно общались друг с другом, они жили у себя дома. Настоящим пришельцем в земной колонии инопланетян был человек. Он стоял, напуганный, на коленях, и старался реже дышать. Не провоцировать похожих на мурен «лент» и беречь воздух. Задача усложнилась от сбора донных организмов до спасения. В баллонах жизни осталось на двенадцать минут работы средним темпом. Если не двигаться и экономить, можно протянуть дольше. Хуже было другое – неизвестно, когда «лентам» надоест вертеться возле пассивного объекта и они найдут занятие поинтересней. Что, если не найдут до последнего глотка воздушной смеси? Что, если вернутся, когда водолаз начнёт подниматься?

«Был бы взрывпакет, не думая, рванул прямо здесь», – Муромцев стиснул зубами загубник.

Он стал примериваться к ближайшей «ленте» на предмет подставить левую руку под укус и ткнуть ножом в пузо. «Не такие уж они и страшные, – лаборант стал нагнетать в себе тёмную ярость, как перед дракой. – Пасть как у колли, а весит куда меньше. Ну, стая, ну и что? Сколько их? Пятеро. Вцепятся в руки-ноги, да плевать. Всех порежу! Вы ещё сначала прокусите неопрен. Подавитесь. А я вас ножиком чик-чик – и организм разукомплектован!»

Не помня себя, Денис оттолкнулся ото дна и выпрямил ноги. Он подвсплыл и стоял во весь рост, подняв нож на уровень груди и согнутую в локте руку с питомзой, прикрывая пах и живот. «Ленты» отплыли. Денис глубоко вдохнул несколько раз, насыщая кровь кислородом, шевельнул ластами и медленно пошёл к поверхности. «Знаешь нож? – двинул клинком в морду ближайшей „ленте“, а та отпрянула и стала держаться поодаль. – Боишься ножа? – мысленно спросил лаборант, как разговаривал вслух с бродячими собаками, случавшимися на окраине Санкт-Петербурга. – Иди сюда, попишу, тварь!» Он представил косую рану через всю морду, морда почему-то была собачья, края разошлись, открыв розовую плоть и белый хрящ, кровь хлещет, визг, страх, боль и отчаяние. Вот что может нож в одно движение.