Опасный лаборант - Страница 12

– Куда вы пошли ночью? – выпалил Полуэктов и глаза у него загорелись от предвкушения победы, как у азартного рыбака.

«Ничего они не знают, ни о чём не догадываются», – понял Муромцев и успокоился.

– Ночью я спал, – пожал он плечами. – Говорю же, устал за день, поэтому спал как убитый. У меня есть двое свидетелей, мы снимали один номер.

Тот факт, что в кармане у него была наваха, кое-как отмытая под краном, на которой эксперт без труда найдёт следы человеческого гемоглобина, а в сумке с бельём грязные джинсы в крови, не давал покоя Денису. Лаборант прекрасно понимал, какая каша может завариться, стоит капитану потребовать предъявить к осмотру содержимое карманов. Наваха-убийца висела над Муромцевым словно дамоклов меч.

– С какой целью прибыли в Синиш?

– Нанять судно для отплытия к банке Мадейра и Канарским островам. У нас научная экспедиция, всё оформлено как надо. Мы сотрудники института Биологии моря. Документы в порядке. Этот вопрос надо обсуждать с моим начальством, а я простой лаборант, ничего в бюрократии не смыслю.

Алмейда внимательно выслушал. Помолчал. Затем разразился речью, разглядывая Дениса. Полуэктов с расстановкой по частям переводил.

– Основной проблемой нашего региона является морское браконьерство. Из-за агрессии пришельцев мы перестали контролировать судоходство. Процветает пиратство и контрабанда. Отчаянные ловцы забираются далеко в неизученные районы и привозят оттуда диковинных морских животных. Для преступников это хорошо, для простых людей опасно. Ваша экспедиция хоть и имеет разрешение на добычу образцов внеземной фауны, по сути, ничем не отличается от нелегальных добытчиков лута. Лично я против, чтобы вы привезли в мой город гадость, которая отравит всё побережье. В Синише и без того удручающая смертность. Наркотрафик, марокканцы, бразильерос и прочий сброд, не считая наших дайверов. Иностранные туристы арендуют суда и не возвращаются. А иногда они привозят такое, что последствия подолгу отзываются на берегу. Я не хочу чрезвычайных происшествий, поэтому мне будет проще в море вас не выпускать. «Морская лисица» уйдёт, а вы останетесь искать другое судно, но едва ли найдёте. Я приложу все усилия, чтобы вы не нашли. Может быть, кто-то из шкиперов согласится, чтобы досадить мне, а, может быть, и нет. В любом случае, вы потеряете время, поселитесь в гостинице и будете смотреть в окно, как каждый день уходят корабли. Я не оставлю вам шансов. Надеюсь, понятно?

Полуэктов договорил и умолк, сдержанно ухмыляясь.

– Что вы от меня хотите? – спросил Денис, помолчав. – Я такие вопросы не решаю. Разговаривайте с начальником партии.

– Я хочу поговорить с вами о сотрудничестве. Моё дело не допускать угрозы населению от ядовитого лута, который бразильерос всеми силами стараются притащить. Вы учёные, поэтому будете искать редкие морские организмы. Вы их найдёте. Вы сумеете их сохранить. Вы захотите доставить их в мой город, надеясь увезти к себе. Здесь кроется главная опасность. Вас могут ограбить бандиты и растащить инопланетную заразу по берегу, либо вы сами разнесёте её. Последствия от чужеродной флоры и фауны, повторяю, непредсказуемы. Полагаю, вы достаточно разбираетесь в биологии, чтобы определить незнакомый вам вид, от которого неизвестно чего ждать. Я не тешу себя иллюзией, что наша таможенная служба сумеет распознать потенциально опасные виды самостоятельно. Придётся весь улов отправить на экспертизу. Она займёт три-четыре месяца, за это время что-то неизбежно испортится… Или сгниёт всё. У нас бывают перебои с электричеством. Вы же понимаете.

– Эти вопросы решает начальник партии, – упрямо повторил Денис, глядя в пол.

– Давайте так. Если вы найдёте что-то необычное и захотите скрыть, расскажите об этом капитану. Тогда сразу по прибытии в Синиш мы сможем изъять вредоносный экземпляр и уничтожить его в соответствии с предписаниями Министерства здравоохранения, а вы с грузом уедете домой.

«Параноик какой-то, – Денис рассматривал капитана Алмейду, но ничего болезненного в его внешности не заметил. Полицейский держался с достоинством и аристократической простотой. Он не казался заморенным служакой, но и не выглядел отупевшим от власти держимордой. Человек прилежно выполнял свою работу, был на своём месте и сознавал, что занимает его по праву, возможно, даже наследному. В стране с самым долгим периодом диктатуры во всей Европе и возрождённой монархией это было в порядке вещей. – Или он прав и за его словами действительно что-то есть?»

– То есть вы хотите, чтобы я доносил? – спросил он, глядя в лицо Полуэктову, у которого надеялся отыскать больше понимания.

– У вас нет выбора, – вежливо возразил капитан, а Полуэктов перевёл с изрядным злорадством. – Либо вы соглашаетесь и подписываете документ о сотрудничестве, либо вам придётся сидеть на берегу до второго пришествия. Периодически вас будут выселять из гостиницы и придётся переезжать в другую. Это тоже я смогу устроить.

«А ведь он сумеет, – поверил Денис, заглянув в доброжелательные глаза капитана Алмейды. – Была не была! Подводить коллектив нельзя. Соглашусь, а в море разберёмся. Предупрежу Арину, пошлю капитана подальше или действительно сойду на берег в Испании. Главное, вернуться на борт».

– Делать нечего, – лаборант тяжело вздохнул и покосился на Полуэктова. – Надо так надо.

Муромцев настрочил заявление, которое продиктовал ему Полуэктов. Подписался на каком-то бланке, распечатанном на принтере Алмейдой. Капитан вручил ему загранпаспорт, но на прощание руки не подал.